Как-то совсем трудно на этом такте войны писать и говорить. В 14-15 годах было легче, почему-то.
Да и понятно, почему. Огромное, неохватное горе навалилось на страну и на всех нас, кто здесь.
Очень трудно превращать это горе в слова. Не получается.
Каждый мой шаг, каждый, почти каждый разговор так или иначе связан с этим горем напрямую. Хоть никто не плачет, не кричит.
Вот сегодня заехала девушка прекрасная за гидрогелевыми пластырями. Она была так рада, что они у меня есть, ведь эти пластыри помогают даже при ожогах от фосфорных бомб, которые сейчас активно применяют.
Фосфорные бомбы, да.
Или вот совсем бытовой разговор, звонит парень девушки, которой я сдала квартиру, просит дать дубликат ключа, потому что его блиндаж завалило, а все вещи остались там, в блиндаже.
Спасибо, что живой.
Или звонит девушка прекрасная, спрашивает про сетку маскировочную и где машину покрасить. У меня сетка была, по счастью, и парень нашелся на покраску, я думала, девушка волонтер. А потом спрашивает, а нет ли у меня аптечки случайно? Когда встретились, оказалось, что это ее парень служит в ВСУ, заканчивает обучение и отправляется воевать на Донецкое направление. Ей лет 25, не больше.
Или вот когда Курочкина звонит, это вообще пиздец. Она ведь 200-х возит. И вот она рассказывает, как они приехали в село на границе с Молдовой в 2 часа ночи, и позвонили, что едут, везут тело. И все село их встречало на коленях вдоль дороги. Все село. На коленях. В два часа ночи. Вы вообще можете себе это представить?!
Или рассказывает, как она искала своего 200-го в селе, которое недалеко от зоны боев. Говорит, что тела лежат в ангаре. В ангаре! Их столько, что больше их нигде нельзя положить, морг переполнен и их кладут в ангаре. И она переступала между телами, чтобы найти своего.
А в соседнем селе такой же ангар.
Или вот еще непонятно, что делать с детьми, которых удалось вывезти из зоны боев. Ведь не каждый раз понятно, их родители погибли или пропали без вести. Можно их отвезти в другую страну в семьи. А вдруг родители найдутся. И что тогда? Не знаю, что делать, наверное, так нельзя поступать.
И это я ничего не говорю про военных, которым нужны аптечки, такмед, и турникеты, турникеты. Турникет - это такая штука, которая останавливает кровь при ранении. Страшно важная штука на поле боя. Важно, чтобы они были качественные, не подводили.
Передала партию одним прекрасным хлопцам, потом спрашиваю: как турникеты? А он и говорит: ой, да я не понял, разве разберешь, но все доехали. Это значит, что все раненые доехали до больницы живыми, никто не умер от потери крови. Ага, значит, хорошие, зачетные турникеты.
Я могу бесконечно продолжать, только зачем? Мне кажется, что если не дошло, так и не дойдет.
Как по мне, быть россиянином сейчас хуже, чем украинцем. Нас убивают. А россияне убийцы.
Лично мне кажется, что быть убийцей хуже, чем тем, кого пытаются убить, пусть даже и не безуспешно.