Опубликовано 29 Декабрь 2012 - 01:33
Получилось длинно и, вероятно, сумбурно. Но я выкладываю этот поток сознания и просьбу о помощи, не вычитывая, как есть. А то, могу передумать. Сбежать, наверное. Спрятаться за памятник свой "уверенности".
______________________________
Друзья! У меня есть проблема и в эту проблему я воткнулась носом… опять носом, черт возьми. Он у меня неоднократно переломан, - физический, - наверное, потому, что втыкаюсь именно им. В этом что-то есть, но что именно до меня пока не дошло. Ведь, кто-то говорит, что уперся лбом, или споткнулся….
Я знаю, что на форуме есть ветка про реальные проблемы, но на фоне проблем Натальи и ее малышки мои мне кажутся не стоящими привлечения внимания там.
Кто читал мое письмо себе во время Конца Света, мог заметить, что взаимоотношения с мамой у меня неоднозначные. Мама, в самом деле, любила лишь моего папу и я была и помехой, и поводом для ревности. Это не мой текст, это мама мне говорила в доверительных беседах. В детстве я как-то пыталась завоевать ее любовь, мне она была нужна, но не сложилось. В юности, когда папа с мамой расстался, встретив другую женщину, мама была в своих страданиях и по-прежнему ей было не сильно до меня. Страдания она умудрилась растянуть лет на двадцать, совместив это с другими отношениями. А поскольку с моего рождения я была поводом для ревности (папа меня любил, да, и хотел, чтобы мы жили все вместе, а не так, как было, - они сами по себе, а я у бабушки с дедом), то эта ревность продолжала жить при любом мужчине в ее жизни. Не без оснований, в общем-то, - некоторые из ее мужчин готовы были переключиться с матери на дочь. Так что, с моих лет семнадцати я просто получала уведомление, когда мне следует слинять из дома завтра, чтобы ее мужчина со мной не столкнулся. Я к этому относилась с пониманием и позже стремилась устроить свою жизнь так, чтобы быть независимой. Были свои интересы, своя жизнь, свой круг общения. С мамой пересекалась не слишком часто и в основном "дежурно". Сходила пару раз замуж официально, родила сына, сходила замуж еще раз, были бойфренды. Было искусство, учеба, увлечения, поиск… Регулярное хождение на службу мне знакомо едва-едва. Чтобы в совке ко мне не цеплялись органы, я время от времени устраивалась куда-нибудь, где находила какой-то интерес, но едва там пытались меня взнуздать и запрячь, - уходила. Чаще всего даже не взяв расчет, чтобы не бегать с обходным и не проходить другие скучные процедуры. Иногда устраивалась работать куда-то просто потому, что мне было интересно пережить. Например, так отработала два месяца на нашей почте, - мне хотелось испытать то, что мне виделось в этой работе с детства: рано утром почтальон разносит людям свежие новости, письма, открытки. Это совсем особое чувство, - опускать в почтовый ящик конверт, прибывший из другого города, или просто с другого конца Москвы, и стараться почувствовать, что в этом конверте спрятано: бытовые проблемы, радость, печаль, спор, жалобы…. Что я принесла утром? Что человек получит, уходя а работу? На почте я так и не оформилась официально. Когда они пристали ко мне жестко, что хватит работать просто так, надо оформляться, я ушла. Я же взяла то, что мне было нужно.
Я пишу все это, потому что проблема именно с этим.
Я большую часть жизни прожила, следуя своему желанию, своему любопытству. Ну и сын мой оказывался вовлечен во все мои приключения и увлечения.
Мое жизненное кредо достаточно точно выражено тремя моими любимыми фразами: человек рождается, чтобы жить каждое "сейчас", и сам себя лишает жизни, живя планами и воспоминаниями; нет такого человека в мире, у которого не мог бы чему-то научиться любой другой человек; сделанное без удовольствия не бывает сделано хорошо. Я так и жила. И оно сломалось.
Сломалось оно уже почти пять лет как. Сначала это было не сильно заметно, - так, чуть-чуть что-то стало сбоить. Я стала делать то, что "должно", не утруждая себя найти, зачем бы мне хотелось это сделать. Или не найти и отказаться. Иногда. Потом чаще. А потом обнаружила себя в тисках этих "должно", и связано это исключительно с мамой.
То, что это началось лет пять назад, я отследила по датам "обломов". Влезла в свои дневники и нашла. Около пяти лет назад умерла моя бабушка, с которой у мамы были очень сложные отношения, занимавшие все мамино внимание. И она стала требовать от меня того, что я не могу и не хочу дать, - чувств, которые мне не свойственны. Бабушка умерла 31 марта 2008. А уже в начале лета матушка, когда я с подругой заехала в деревню, попыталась умереть в приступе острой сердечной недостаточности. В самом деле, попыталась. Синие губы и ногти, сердце трепещущее, как крылья бабочки, - беспорядочно и поверхностно, невидящие глаза… Я ее вытащила оттуда с помощью подруги, а потом уже приехала доктор, - деревня, все очень не быстро. Вытащила, чувствуя ее тело своим и волей своей заставляя сердце вернуться к ритму. Когда уже все было в порядке, я увидела в ее глазах что-то, что заставило меня сказать перед моим отъездом: "Мамочка, ты мне когда-то дала жизнь, а я тебе жизнь вернула. Я вернула долг. Пожалуйста, относись к жизни бережней. Второй раз я тебя не смогу вытащить". Только ни фига эти слова не помогли. Она увидела во мне столб, на который можно навалиться, повиснуть.
Два года назад я начала уже не просто мечтать, а активно искать, куда бы уехать из Москвы. У меня от решения до воплощения обычно очень мало времени проходит, - я загораюсь и на реактивном двигателе лечу к цели. Денег, понятно, не было, у меня их никогда нет больше, чем нужно на жизнь, но они как-то образуются, когда нужны. Так что, я просто шарилась по объявлениям о продаже деревенских домов в самых разных областях и даже Белоруссии. Мама мне позвонила, как обычно, поболтать, и я сказала, что ищу дом. И попалась, как дурочка, на манипуляцию. Следующие две-три недели я слушала, что она устала жить в деревне и что если я решила уехать из Москвы, то она в Москву вернется. У нас жилищный вопрос хитрым образом решен: я жила в Москве в маминой квартире, мама в деревне в моем доме, а Кир в нашей с ним маленькой квартирке. Я маму расспрашивала, насколько серьезно ее желание вернуться в Москву. Она ссылалась на слабость, здоровье и говорила про прелести цивилизованной жизни, по которым соскучилась. Получалось, что наш дом останется пустым, если я куплю дом где-то еще. Но наш дом мне мал, так что, все равно, тратить деньги на покупку дома, или расширить наш. Поверив, что мама решила перебраться в Москву, я, согласовав все с ней, решила просто расширить наш дом и перебраться в него. И думала снять в Москве квартиру для своих в нерезиновую приездов, потому что жить с мамой не желала ни при каких раскладах. И теперь живу. Потому что она в Москву, ясен пень, расхотела. И сгибаюсь под тяжестью.
Я существо целеустремленное, но не конфликтное и по головам к цели не иду. Но живу в ситуации скрытого конфликта. Конфликт мой, а не мамин. Я слышу ее ожидания и надежды, ее обиды на неудовлетворенность этих ожиданий, и это меня давит. Но я не могу дать ей то, что она хочет. Я не могу с трепетом подскакивать на каждый ее "ох" в панике, не поплохело ли ей. Я не могу расшаркиваться по каждому поводу. Я не могу позволить ей устроить склад всякого хлама на моей свежепристроенной половине, чтобы она не обижалась. Я отношусь к ней тепло, с удовольствием ищу способы порадовать ее чем-то, в чем-то помочь. Я обнимаю ее, делясь с ней теплом, которое к ней чувствую. Но я не могу ее целовать. В моем ощущении поцелуй – это некая близость душевная, сердечная. Чмокая ее в щеку по прямой просьбе, я испытываю кошмарное состояние лжи. Отказать – это опять чувствовать ее обиду. Выполнить просьбу – задохнуться от неправды.
Я уезжаю в Москву и оживаю, - море энергии, удовольствие от того, что я живая, чувствование всего, что рядом и далеко, я много чего успеваю сделать. Я уезжаю с друзьями путешествовать по стране, мы спим урывками, впитываем в себя терабайты ощущений, впечатлений, открытий, и я не чувствую усталости. Возвращаюсь в свой дом и тут же начинаю сворачиваться в комок и твердеть. Как слизняк. Знаете, улитка без ракушки в садах бывает. Пусти ее ползти по руке, она такая гибкая, пластичная. А тронь, - она сжимается и делается твердой. Вот это про меня сейчас. Я сохраняю пластичность везде, кроме собственного дома.
Уехать, сбежать, - можно, конечно, но это не решение ни разу. Мир, сто пудов, немедленно сочинит ситуацию похлеще с тем же наполнением. Так что, я уж лучше эту задачку порешаю.
Но я не могу найти решения, не могу найти, что делать или не делать, и как.
Приятие? Но я, правда, не понимаю, как я могу принять то, что отказываются принимать мое тело, моя душа. Как я могу принять требования каких-то иных чувств, каких-то не моих реакций? Как можно требовать душевной близости? Она, эта близость, не возникает по заказу. Как я могу любить по другому образцу? Как я могу перестать быть собой ради чьего-то спокойствия и удовлетворения? Как я могу бояться потерять женщину, которая во многом мне не слишком знакома и понятна, а в чем-то просто чужда? И вообще, как можно желать, чтобы кто-то жил со страхом тебя потерять? Что за извращение? Я понимаю ее, я слышу ее, я вижу, что она старается, читает всякие книжки, желая со своей стороны ослабить напряжение. Но книжки не помогают ей принять себя такой, какая она есть, полюбить себя, - она переиначивает в своих воспоминаниях свою собственную жизнь, чтобы чувствовать себя лучше, она переиначивает свои мотивации и желания… Она врет себе, она себя не любит. Отсюда и этот ворох требований. Но и мои, и Кира разговоры с ней "помогают" на считанные часы. Снаружи не заставишь человека себя полюбить, не убедишь.
Я написала в профиле, едва пришла на форум, что моя проблема – уверенность в себе. Или самоуверенность. Скорей всего, если бы при первых признаках проблемы я бы не заявила свое "я сама", а поискала бы помощи, в сегодняшней жопе не оказалась бы.
Мне очень нужна помощь, мне нужны подсказки. Пожалуйста!!!
Я сейчас расскажу уже коротко, что я сама нашла с помощью Танца Дурака.
Я ощутила страх перед всеми этими требованиями и претензиями. Раньше этот страх прикрывался покровом раздражения. Но раздражение растворилось и обнажился страх. Панический. От него я твердею всеми мышцами. Я в него вхожу, становлюсь им (хотя это жуть что такое, - я такого никогда не переживала), начинаю его танцевать (хотя эти конвульсивные потягивания сведенных почти судорогой мышц танцем можно назвать лишь спьяну), растягивать, и теряю сознание от вспышки адской головной боли. Уже четыре подхода делала. Делаю по ночам, чтобы ничто не мешало. И чтоб маму не напугать, потому что, сто пудов, ей я немедленно понадоблюсь именно тогда, когда не способна буду ответить.
Я понимаю, что этот страх надо как-то … полюбить, что ли. Но я просто не успеваю, - меня вырубает раньше.
Как? Что делать?
Наверное, если я интегрирую нас, - себя и этот страх, - ситуация начнет меняться. Я изменюсь. Но я не могу пока даже подойти к приятию. В отключке приятие как-то не происходит.
Что я делаю не так?