Вчера я похоронила двоюродного брата Гену.
Гене было 60 лет, он был болен психически. Он заболел в 21 год, когда умерла его мама.
Это была очень непростая жизнь, и для него непростая, и для всей нашей семьи.
8-го мая, в Шабат, он умер.По нашим законам положено хоронить человека, как только окончится Шабат.
Сутки у меня ушли на то, чтобы понять и принять, что нет, я не смогу ничего: ни избежать вскрытия (по нашим законам тело нельзя вскрывать), ни похоронить его в ближайшее время. Это невозможно - праздники.
Я похоронила Гену вчера, на четвертый день.
За эти четыре дня я побывала во множестве присутственных мест, оформляя документы, в том числе в прокуратуре, сумела как-то объяснить, почему именно я, не очевидный и не близкий родственник, хочу получить тело и похоронить его.
Открыла несколько семейных тайн, вынужденно перебирая документы Гены.
На четвертый день, перемещаясь между очередными конторами, я, кажется, познала дзен. На меня снизошло какое-то абсолютное спокойствие, какое-то состояние между. Не знаю, между чем и чем, но точно между.
И мне неожиданно, вне всякой связи с происходящим, открылось вдруг, что мне совершенно не за что и не на кого обижаться. Что люди, которые, как я считала, сильно обидели меня, и вовсе меня не обижали. Они просто жили свою жизнь и я была ничтожно малой величиной в формулах их жизни. И можно, казалось бы, обидеться на них за то, что я была для них столь незначительна, но это то же самое, что обижаться на плохую погоду за то, что она плохая, или на деревья за то, что зимой они не цветут. Люди такие, как они есть, это не зависит от меня и не имеет ко мне отношения.
Да, конечно, я все это знала на уровне ментала, но тут вдруг до меня это по-настоящему дошло.
И как будто отвалились какие-то связи, и с живыми, и с мертвыми, на которых я обижалась. Я прям физически почувствовала это.
А потом нам все же удалось похоронить Гену, не взирая на множество обстоятельств и даже вопреки.
Мне почему-то кажется, что он наконец-то счастлив.
А потом, вчера вечером, начались обстрелы в тех городах Израиля, где живут мои дети. И каждая из них сидела в бомбоубежище в своем городе, и бодро-весело писала мне, как у них все прекрасно, и как у них красиво сбивают ракеты, и какая у них чудесная пижамная вечеринка в три часа ночи в бомбоубежище, и вотэтовотвсе.
И да, очень здорово, что в израильских бомбоубежищах есть связь, отдельное спасибо им за это, правда.
Сегодня обстрелы продолжаются.
В общем, если я и постигла дзен, то как-то не полностью.