1407 ответов в этой теме

[Aida]

Это для кого как 

 

... роскошные

 

Так-то оно так, но с Фибоначчи же не так-то просто договориться

[Владимир]

Однако, какая возможность на ощущениях постоянно концентрироваться
 

[галина]

Однако, какая возможность на ощущениях постоянно концентрироваться

ты про себя или про девушку?

[Олег]

Aleira Avendao носит корсет 23 часа в сутки в течении 6 лет
..чего не сделаешь ради манеры жить )))

В чем то обманули, причем не по дурацки, ад по жизни, причем напрочь. Шутка но типа спины белой.

Сообщение изменено: ХаАня, 01 Апрель 2015 - 22:58.
тэги

[Фурс Александр]

Так-то оно так, но с Фибоначчи же не так-то просто договориться

Звони Фурье, он сговорчивей...

[НАСТЮША]

Интересно, я одна об этом подумала?
( чего не сделаешь ради красоты- бедная бабушкина люстра)))

[НАСТЮША]

.ради манеры жить )))

Не уверена, что в ту ветку уместно, но про манеру жить все таки...

Родственница подруги больна раком.
Когда я ее увидела первый раз болезнь была уже на 4 стадии и ей глубоко за 40, но эта женщина выглядела ...более чем эффектно!!! Каблуки, наряд, "яещеогого!"...

В прошлом году - очередной курс химиотерапии в Германии (очень дорогостоящей, от которой не выпадают волосы) , отрезали грудь, поражены еще какие то органы- я не помню подробности все. Все лечение оплачивает ее бывший муж, он же оплачивал привычный образ жизни, очень состоятельный человек, от него два сына.

Вернувшись домой после лечения она орала на весь дом "Лучше бы я сдохла, чем без сисек осталась!!!". Для нее это одна из самых страшных составляющих болезни..

Немного пройдя в себя к ужасу врачей, вновь закачала силикон, подписав все бумаги с "согласием на летальный исход". Знакомится на сайтах - не для отношений - ей нужны поклонники.
Еще спустя время уехала на несколько месяцев в теплые края, несмотря на запрет врачей быть на солнце- после химиотерапии это опасно.
Такая манера жить.

[Григорий Курлов]

Такая манера жить.

...черт знает...

не в виде осуждения, на мой взгляд, это уже не манера жить -  умирать, разве...

и здесь я согласен, если уж суждено, если выбрано, почему бы не сделать это с форсом?

...ну, или попробовать жить иначе, чем жил... 

 

но уже без него, родимого - чтобы форса меньше, а смысла больше... хотя бы, смысла 

все упирается в то, зачем живет человек

если он занят чем-то для себя важным - он будет рад продолжить заниматься этим, в любом виде и качестве

ну, а если смыслом жизни стал внешний вид и сам образ жизни... образ - жизни...

тогда, может, и впрямь - рассыпаться на огоньки фейерверком и сгореть под восхищенные возгласы...

[Григорий Курлов]

 

...на въезде в город

 

 

 

...манера жить - Карабаш

 

Апокалипсис сегодня  http://yodnews.ru/2015/04/21/karabash

[Костя]

 

...манера жить - Карабаш

 

 

 

Похоже, на вырождение.  Такой добровольный геноцид в масштабе провинциального города. Средняя продолжительность жизни 38лет! 

В нас заложены очень древние программы: продолжение рода одна из фундаментальных. А в данном случае очевидно, что код поврежден. А вот кто его правит будет, остаться загадкой? 

[Олька]

так вот еще что хреново, 

что такой Карабаш внутри у почти каждого

 

если прислушаться и присмотреться

 

сегодня общалась со своей старой близкой и очень дорогой мне женщиной, моей ровесницей, почти весь день с ней говорили, что то делали,

просто много молчали, у неё сегодня родился внук, так получилось, что роды у своей дочери принимали они вдвоем с девочкой-врачем скорой помощи прямо в пути в роддом, славный мальчуган родился

 

а в ней внутри настоящий Карабаш

 

и не только в ней,

 

горько этим, очень, просто горло перехватывает и саднит сердце

 

 

... и рождаются новые люди, а получаются потом и очень быстро старые, вскармливать нечем, вернее есть чем, да вот эта маята в горечи своей сворачивает проквашивает и прогоркивает  все соки, которые есть, ну ведь есть же?... или уже...?  

болит это очень

[Григорий Курлов]

Сергей Довлатов — Компромисс

 

С Тийной Кару нас познакомили общие друзья. Интересная, неглупая женщина, молодой ученый. Подготовил о ней зарисовку. Изредка Тийна попадалась мне в разных научных компаниях. Звонит однажды:

— Ты свободен? Мне надо с тобой поговорить.

Я пришел в кафе "Райа". Заказал джина. Она сказала:

— Я четыре года замужем. До сих пор все было хорошо. Летом Руди побывал в Москве. Затем вернулся. Тут все и началось...
–?
— Происходит что–то странное. Он хочет... Как бы тебе объяснить... Мы стали чужими...

Я напрягся и внятно спросил:

— В половом отношении?
— Именно.
— Чем же я могу помочь?
— То есть почему я к тебе обратилась? Ты единственный аморальный человек среди моих знакомых. Вот я и хочу проконсультироваться.
— Не понимаю.
— Обсудить ситуацию.
— Видишь ли, я даже с мужчинами не обсуждаю эти темы. Но у моего приятеля есть книга — "Технология секса". Я возьму, если хочешь. Только ненадолго. Это его настольная книга. Ты свободно читаешь по–русски?
— Конечно.

Принес ей "Технологию". Книга замечательная. Первую страницу открываешь, написано "Введение". Уже смешно. Один из разделов начинается так: "Любовникам с непомерно большими животами можем рекомендовать позицию — 7". Гуманный автор уделил внимание даже таким презренным существам, как любовники с большими животами... Отдал ей книгу. Через неделю возвращает.

— Все поняла?
— Кроме одного слова — "исподволь".

Объяснил ей, что значит — исподволь.

— Теперь я хочу овладеть практическими навыками.
— Благословляю тебя, дочь моя!
— Только не с мужем. Я должна сначала потренироваться.

 

Spoiler

Подчеркиваю, все это говорилось без тени кокетства, на эстонский манер, основательно и деловито.

— Ты — аморальный человек? — спросила она.
— Не совсем.
— Значит — отказываешься?
— Тийна! — взмолился я. — Так это не делается! У нас хорошие товарищеские отношения. Нужен срок, может быть, они перейдут в другое чувство...
— Какой?
— Что — какой?
— Какой нужен срок?
— О, Господи, не знаю... Месяц, два...
— Не выйдет. Я в апреле кандидатский минимум сдаю... Познакомь меня с кем–нибудь. Желательно с брюнетом. Есть же у тебя друзья–подонки?
— Преобладают, — сказал я.

Сижу, думаю. Шаблинский, конечно, ас, но грубый, Розенштейн дачу строит, вконец обессилел. Гуляев — блондин. У Мити Кленского — триппер.
Оська Чернов? Кажется, подходит. Застенчивый, пылкий брюнет. Правда, он скуповат, но это чепуха. На один раз сойдет. Спрашиваю Чернова:

— Много у тебя было женщин?
— Тридцать шесть и четыре под вопросом.
— Что значит — под вопросом?

Оська потупился: — Всякого рода отклонения.
Годится, думаю. Изложил ему суть дела. Оська растерялся:

— Я ее видел как–то раз. Она мне даже нравится. Но, согласись, вот так, утилитарно...
— Что тебе стоит?
— Я все–таки мужчина.
— Вот и посодействуй человеку.

Купил я на свои деньги бутылку рома, пригласил Осю и Тийну. Тийна мне шепнула:

— Я договорилась с подругой. Три часа квартира в моем распоряжении.

Выпили, закурили, послушали Би–би–си. Оська пустился было в рассуждения:

— Да, жизнестойкой может быть лишь преследуемая организация...
Тийна его перебила:
— Надо идти. А то подруга вернется.
Отправились. Утром Тийна мне звонит.
— Ну как? — спрашиваю.
— Проводил меня и ушел домой.

Звоню Чернову:
— Совесть есть у тебя?
— Веришь ли, старик, не могу. Как–то не получается...
— Что ты за мужик после этого?!

Оська возмутился:
— Я имел больше женщин, чем ты съел котлет. А такой не встречал. Самое удивительное, что она мне нравится.
Пригласил их обоих снова. Выставил недопитый ром. Ушли. Тийна звонит:
— Черт бы побрал твоего друга!
— Неужели, — говорю, — опять дезертировал?
— Ты понимаешь, сели в машину. Расплачивался Ося в темноте. Сунул шоферу десятку вместо рубля. Потом страшно расстроился. Пешком ушел домой...
Я видела, что он сует десятку. Я думала, что на Кавказе так принято. Что он хочет произвести на меня впечатление. Ведь Ося — грузин?
— Ося — еврей. И вообще его настоящая фамилия — Малкиэль.

Снова ему звоню:
— Оська, будь же человеком!
— Понимаешь, была десятка, рубль и мелочь...

В третий раз их пригласил.
— Послушайте, — говорю, — я сегодня ночую в редакции. А вы оставайтесь. Шнапс в холодильнике. Будут звонить — не реагируйте. Двери запереть, чтобы Оська не сбежал?
— Да не сбегу я.

Отправился в редакцию дежурить. Тийна звонит:
— Спустись на минутку.

Спустился в холл. Она достает из портфеля шоколад и бутылку виски "Лонг Джон".
— Дай, — говорит, — я тебя поцелую. Да не бойся, по–товарищески...
Поцеловала меня.
— Если бы знал, как я тебе благодарна!
— Оську благодари.
— Я ему десять рублей вернула. Те, что он шоферу дал.
— Какой позор!
— Ладно, он их честно заработал.

Я спрятал бутылку в карман и пошел заканчивать статью на моральную тему.

[Стронций]

Оригинальный метод для сближения... Ничего больше не могу сказать... В небольшом недоумении. Только что Райкина с монологом про жену - доктора технических наук , у которой такая толстая .... диссертация ...приходится еще вспомнить. 

[Aynur]

 

Нормальная манера жить, я думаю, у нее проблема, она ее решает. Как умеет

[jagi]

Сергей Довлатов — Компромисс

 

С Тийной Кару нас познакомили общие друзья. Интересная, неглупая женщина, молодой ученый. Подготовил о ней зарисовку. Изредка Тийна попадалась мне в разных научных компаниях.

послесловие к... как же мир... мал... Тиину Кару я знаю... правда не лично, когда-то она могла стать моим научным руководителем...
она поменяла место жительства, от мужа  ушла и стала очень известным учёным... видимо после описанных Довлатовым событий

[Григорий Курлов]

послесловие к... как же мир... мал... Тиину Кару я знаю...

...как же мал мир... действительно...

 

и насколько еще неизвестны мы друг другу (((

 

ладно, знакомимся пока с миром )))

 

 

Я и мой шимпанзе 

 

 

Отрывок из автобиографической книги Ронни О'Салливана "Бег" 

Первым, кто посоветовал мне обратиться к доктору Стиву Питерсу, был мой менеджер, Джанго Фанг. Он был уверен, что Питерс сумеет вправить мне мозги.
Джанго доводил меня до белого каления, настаивая увидеть Стива. Наконец я согласился, но сперва доктор был очень занят. Он работал со многими спортсменами и командами. Потом он изучил мою историю и пришёл к Джанго: "Так, давай его сюда прямо сейчас! Парень в беде, и я могу ему помочь".

После того, как Бредли Уиггинс стал первым англичанином, выигравшим Тур де Франс в 2012–м, он поблагодарил Стива Питерса за то, что он "показал как правильно справляться с тревогами и страхами, и просто за то, что он лучший в мире эксперт по здравому смыслу". Он помог многим спортсменам с горячим темпераментом, таким как футболист Крейг Беллами, а сейчас он работает с Луи Суаресом.

— Иногда я просто не хочу быть там, Стив, — говорил я ему. Иногда я хочу забрать кий и просто убежать с арены домой. А потом, когда я добираюсь домой, я хочу взять тот же кий и убежать куда–то ещё. Наверное, назад, на арену. Это безумие.
А он говорил: "Ронни, это распространённое явление. Многие спортсмены проходят через это, и многие люди в повседневной жизни. Я называю это "режим заморозки".
— А вот был матч, когда я так и сделал, просто взял и ушёл, когда до проигрыша было ещё очень далеко, — я рассказал ему про тот матч с Хендри, когда я пожал ему руку при счёте 4:1, и все подумали, что я чокнулся.
— Ну, а что творилось в твоей голове в это время, Ронни? — спросил он.
— Не знаю... Я запаниковал, меня одолела паранойя. Я хотел сбежать. Не мог быть там, все на меня таращились. Хотел побыть наедине.
— Это режим полёта, — сказал он. — Со спортсменами такое случается гораздо реже. Режим полёта — это экстремальная форма заморозки. Он может принимать различные формы — сняться с турнира под предлогом того, что не готов, когда на самом деле это не так; или сдаться на полпути; или бороться с этим. Но то, что сделал ты — поднялся, пожал противнику руку и сказал, что с тебя хватит — действительно редкое явление.
Он объяснял всё простыми словами, говоря мне, что заморозиться или улететь — это отказаться от участия в борьбе, и я прекрасно его понимал.
— То, что ты делаешь, Ронни — это акт саботажа. Ты саботируешь свои шансы, и большинство спортсменов прошли через это в какой–то момент. Моя задача — помочь тебе перестать себя саботировать.
Он объяснил мне, как работает голова, и сказал, что она разделена на две части — человек и шимпанзе.
— Шимпанзе — это эмоциональная часть. Знай, что каждый раз, когда тебе хочется положить кий и уехать домой, или вообще не приехать на турнир, в тебе говорит твой шимпанзе. Говорит больше, чем ему следует.
Он сказал, что шимпанзе необходим — без него я бы не был той личностью и тем спортсменом, что я являюсь. Но когда шимпанзе у руля — всё летит в тартарары. Чёрт возьми, я прекрасно понимал суть этого! У меня на спине сидел огромный шимпанзе и орал мне в уши, давая советы, без которых я мог и обойтись.
Потом он рассказал мне про человека, противоположность шимпанзе. Он весь состоит из смысла и логики, и если слишком к нему прислушиваться, станешь слишком осторожным и даже боязливым. Всё сходилось. Когда меня тренировал Рей Риардон — он великолепно помог мне улучшить тактическую игру, но постепенно я стал всё больше осторожничать, и наблюдать за моей игрой становилось всё скучнее. Доктор Стив говорит, что идеальный баланс, компьютер, это когда человек и шимпанзе работают вместе, гармонично, и к этому он всегда стремился.

Я перепробовал много верований и религий в своей жизни — Буддизм, Ислам, Христианство... Но в конце концов, я понял, что это не для меня. Я просто хочу быть собой. Я хочу быть счастлив оттого, что я — это я. Я верю в людей больше, чем в богов.
И Стив Питерс был человеком, в которого я верил, ибо он научил меня, как подчинить себе своего шимпанзе. Как только я чувствовал, что он идёт, чтобы схватить меня за горло (шимпанзе, не Стив), я должен был повторять следующие ступени. Стив называл их пятиконечным якорем:
1. Делай наилучшее, что можешь — это всё, что ты можешь.
2. Я хочу играть и соревноваться — точка.
3. Я взрослый человек, а не шимпанзе. Я могу справиться со всем, с любыми обстоятельствами.
4. Невозможно играть хорошо всё время.
5. Что бы я сказал маленькому Ронни или Лили, если бы они сказали, что их игра ухудшилась?
Стив сказал, что чем притворяться, что шимпанзе не существует, надо принять его и узнать его получше. Он попросил меня вести дневник своих отношений с шимпанзе, вот несколько отрывков во время моей подготовки к ЧМ 2012 (читать далее)

[НАСТЮША]

Ангел-хранитель с обрыва «The Gap», Дон Ричи, спасший сотни человек от самоубийства, скончался на 85 году жизни, оставив после себя добрую память и множество благодарных людей.



Ежегодно к обрыву над утесом Уотсонс приходит более 50 человек, решивших свести счеты с жизнью, к каждому из которых приходит на помощь Дон Ричи. Некогда он был успешным страховым агентом, а переехав в Сидней, решил во что бы то ни стало попытаться донести мысль о радости жизни хотя бы до некоторых из этих несчастных людей.

Сам же он говорил, что иногда, для того, чтобы переубедить человека, достаточно просто теплого слова или дружелюбной улыбки. По официальным данным, благодаря стараниям Дона было спасено 163 жизни, но его родные и близкие утверждают, что на самом деле их было больше четырех сотен.

Он рассказывал, что не знает, что влечет самоубийц к этому проклятому месту, но точно уверен, что это нужно остановить. В последние годы Дон старался найти себе замену, но мало кто соглашался заниматься спасением людей на добровольных началах, а государство не могло выделить деньги даже на возведение высокого ограждения.

Дочь Дона Ричи рассказывает, что, будучи стариком, ее отец проводил долгое время, вглядываясь в простор над утесом, высматривая людей, решивших совершить самоубийство, и неизменно спешил на помощь, стараясь подобрать ключ к сердцу каждого несчастного.

Он часто брал с собой собаку на прогулку, а возвращался, ведя за руку ребенка или взрослого, пришедшего к обрыву «The Gap», угощал чаем и рассказывал истории из жизни. В прошлом году за заслуги перед государством Дон Ричи был назван национальным героем и австралийцем года.

[Григорий Курлов]

Его должны были расстрелять на рассвете.
На рассвете — это крупное везение. Еще есть время.
Он лежал ничком в совершенной темноте. Вероятно, ногами к двери –
швырнули.
Спина была изодрана в мясо и присыпана солью. Боль вывела его из
забытья. Боль была союзником.
Связанные сзади руки немели.
Он перекатился на спину, и боль разрубила его сознание. Он смолчал и
пришел в себя. Он просто забыл: нога. Левая нога попала под коня. Под ним
убило коня.
Он уперся правой пяткой в земляной пол и проелозил плечами...
Оттолкнулся еще раз и совладал с дыханием. Подтянул ногу, закинул голову,
опершись макушкой, приподнял плечи и передвинул себя.
После десятого раза он стал переворачиваться на живот. Сердце грохало
в глотке.
Извивался, царапая коленом, правой стороной груди, головой — полз.
Часовой — вздохнул, выматерился, зачиркал металлом по кремушку,
добывая прикурить, близко, но снаружи, где дверь, в стороне ног.
Он определил стену сарая. Переместил себя вдоль нее. Продвигался на
правом боку, прижимаясь к доскам. Острие гвоздя корябнуло лоб.
Нашел.
Гвоздь торчал на полвершка. Он долго пристраивался к нему стянутыми
запястьями. При повороте черная трещина в сознании расширилась, и боль
увлекала туда.
Не чувствуя руками, на звук, он дергал веревкой о кончик гвоздя.
Приноровясь, пытался расщипывать волокна в одном месте.
Закрапал в крышу, наладился дождь. Удача, очень большая удача.
Пряди поддевались чаще толстые. Он отпускал напрягшиеся нити,
стараясь определить одну, и рвал ее...
...Очнувшись, он продолжал. Лопнула последняя прядка, но это был лишь
один виток, и веревка не ослабла.
Теперь он приспособился, пошло быстрее... Ему удалось расковырять,
разлохматить веревку о гвоздь, и она поддавалась легче.
...Он не мог сказать прошедшего времени, когда освободил руки. Он
кусал взбухшие кисти, слизывая свою кровь с зубов, и руки ожили.
Под стену натекала вода. Он напился из лужицы. Часть воды оставил,
провертев пальцем в дне лужи несколько ямок поближе к стене.
На четвереньках, подтягивая ногу, он обшарил сарай. Ни железки, ни
щепки... Пригнанные доски прочны.
Железный костыль сидел в столбе мертво. Сжав челюстями, он раскачивал
его, выкрашивая зубы.
Костылем он стал рыхлить землю под стеной, где натекала вода. Он
рыхлил увлажняющуюся землю костылем и выгребал руками. Руку уже можно было
высунуть по плечо, когда по деревне закричали петухи. Ему оставался час до
света. С дождем — полтора часа.
Часовой — не шагал под дождь, но без сна, дымок махорочный чуялся.
В темноте, сдирая запекшиеся струпья со спины, он вылез в мокрый
бурьян. Умеряя движения, каждую травинку перед собой проверяя, беззвучно
пополз направо к реке.
С глинистой кручи головой вперед, тормозя скольжение вытянутыми
руками, пальцами правой ноги и подбородком, он достиг берега.
Лодок не было.
Ни одной.
Он двигался на четвереньках вдоль воды. Дождь перестал, и линия
обрыва выступила различимо.
Обломок бревна он заметил сажени за три. Подкатил его, спустился без
плеска в сентябрьскую воду.
Лежа на колобахе грудью, обхватив ее левой рукой, оттолкнулся от дна,
тихо–тихо загребая правой к середине.
Ниже по течению, верстах в полутора, на том берегу был лес.

––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––––

И поэтому так называемые трудности мне непонятны.
И знакомые называют меня идеалистом, наивным оптимистом и юнцом, не
знающим жизни.
Человек этот, боец 6–го эскадрона 72–го красного кавполка, был мой
прадед.

 

Михаил Веллер

[Григорий Курлов]

почему, сюда?

 

потому, что это не разовый акт

 

это такой образ жизни, манера существования

 

...хоть и не только об этом ролик

 

когда мы выходим за свои пределы, нам открывается новый мир...

 

кто-то назовет его галлюцинацией, кто-то предсмертным видением

 

...а кто-то откровением

 

впрочем, какова манера, такой и мир )))

 

[Олька]

 

когда мы выходим за свои пределы, нам открывается новый мир...

кто-то назовет его галлюцинацией, кто-то предсмертным видением

 

...а кто-то откровением

 

...откровением...

 

 меня это  зацепило

 

моё нынешнее лето - было выходом за какие то мои пределы, и возвращение домой - тоже,  

сейчас контекст настойчиво пытается определить место всем тем состояниям, которые были, эти несколько дней часто теряюсь в рефлексии, ум шарит по своим ящикам, достает те состояния и приделывает к ним разные таблички, потом передумывает все, опять все достает и перебивает таблички на новые, с ощущениями, возникающими перед приступами контекста  работаю, но не всегда отслеживаю, проскакиваю мимо, прямиком к изощряющемуся  уму

 

и не разу не возникло внутренней предрасположенности взять себе все те состояния как откровения, просто как свои на тот момент Откровения...

 

....мммммм.... не знаю,  наверное не понятно о чем я хочу сказать, быть может о некоей новой точке, из которой можно смотреть (пока постфактум) на свои состояния, а всплывающие ощущения воспринимать именно как ощущения, как отголоски вибраций, а не сигнал к пересмотру своих отношений к тем ситуациям, с целью перевесить ярлыки и начать считать как то по-другому

 

это как новый ориентир к себе,

у меня так ориентированной, с таким отношением к себе проявляющейся, появляется какая то новая мерность, не требующая обязательного цепляния за необходимость объяснять и переобъяснять себе, называть и переназывать себе всё, происходящее со мной

 

отношение к себе, к своим проявлениям и состояниям как к откровению - это тоже выход за свои пределы