Продолжу и я пост Влады о том, что тема травмы - это и про меня, так и хочется в этом месте написать - про меня (не)любимого.
Но прежде хотел бы попросить тебя, Гриша, продолжить тему травмы. После вебинара осталось ощущение какой то не законченности, что что-то важно не прозвучало, а вебинар был лишь преддверием к этому важному. Хотя в теме травмы нет чего-то принципиально нового - это все та же тема о подавленной энергии, не нашедшей выхода в конкретной ситуации и требующей своей реализации, но как это часто бывает, если что то рассматриваешь под разными углами, в приложении к разным аспектам, ты начинаешь не сколько понимать это, сколько ощущать, а это уже дорогого стоит.
Каюсь, мой запрос на продолжение темы травмы звучит со значительным опозданием. Не в качестве оправдания, но оперативность в реакциях это не мой конек, я очень инертен, мне всегда нужно много времени, чтобы повариться в этом, пожить какое время, и только опосля у меня появляется реакция.
Короче, я за продолжение темы. Если это возможно, я буду очень благодарен.
Теперь собственно про меня.
Травма присутствует в моей жизни с самого моего рождения. Я родился с большой опухолью на шее в районе правого плеча. Она не была злокачественной, но она, по словам врачей, меня душила, и составляла, при этом, значительную часть моего младенческого веса. Меня долго не отдавали моей матери, пытались ее убедить отказаться от меня, так как я все равно не выживу. Первую ночь, по словам нянечки, которая тогда дежурила, я пролежал один в какой то комнате. Это была первая ситуация, когда я оказался в одиночестве в сложной ситуации, в дальнейшем в течении моей жизни часто будут возникать ситуации, когда я буду оказываться наедине сам с собой, как физически, так и психоэмоционально, в сложной жизненной ситуации, когда не на кого будет положится, и это будет очень страдательно. Причина появления удушающей меня опухоли, как мне кажется, была в отношениях между моими родителями. Хотя внешне это была благополучная советская семья, мама учитель русского языка и литературы, папа инженер, у обоих высшие образования, но не все было гладко в датском королевстве. Мама всю свою жизнь пыталась переделать папу под какие то свои стандарты, а он всячески этому сопротивлялся, но в латентной форме, никто особо не скандалил, но отец просто не присутствовал в семье, он посвящал все свое время работе либо мужским компаниям на рыбалке, охоте и т.п. Папа все время говорил маме, что он хочет сына, хотя я сейчас понимаю, что ему вообще никто не нужен был из детей, но на протяжении семи лет до моего рождения рождались только девочки, их было двоя, мои сестры. И вот наконец появился мальчик, который нужен был отцу только на словах, да и для мамы, наверное, мое рождение скорей создавало сложности, чем радость, она на протяжении семи лет, практически в одиночестве растила двух дочерей, находясь при этом в непрерывном внутреннем спазме несогласия по поводу того, каким был мой отец, как во внешнем его проявлении в социуме, так и его внутренние качества. Поэтому, я думаю, что и опухоль была каким то подсознательным мотивом моей матери задушить меня в отместку отцу, которой так сильно якобы хотел мальчика. В три месяца моим родителям как то удалось отвезти меня в Москву и попасть к какому то известному в советском союзе детскому хирургу, который прооперировали меня и удалил эту опухоль. Но последствия этой операции остались, в виде того, что у меня так и не развилась правая трапецевидная мышца. Левая есть а правой нет, ну и правая мышца, которая между лопатками как то тоже не правильно развита, в результате чего, правая лопатка постоянно выпячивается. Но это была не единственная моя детская травма. Когда мне было где то от четырех до шести лет, я точно не помню, но это точно было до школы, я с кем то из родных пошел на море, я отчетливо помню этот день, было солнечно, мы на пляже и мы едим арбуз. А вечером мне от этого арбуза становится так плохо, что вызывают скорую и меня отвозят в больницу. Не знаю почему, но никому из взрослых не разрешили остаться со мной на ночь в больничной палате. Я помню, что меня положили в какую то отдельную комнату, где было очень темно и ни кого не было, почему то ко мне никто не приходил в эту ночь. Мне было плохо и очень. очень страшно, это был какой то не проходящий ужас. В этом ужасе я провел ночь. Не помню сколько всего времени я провел в больнице, и что происходило после той первой ночи, но когда меня выписали и привезли домой я стал заикаться, причем сильно. Дальнейшее мое детское и подростковое существование с заиканием было адом.
Вот такая моя история. Вот такие мои детские травмирующие эпизоды.
Конечно в дальнейшем на протяжении моей жизни было еще много травмирующих эпизодов, но они были уже в сознательном возрасте, так что у меня всегда была возможность найти пути выхода, что абсолютно невозможно когда ты ребенок. Вот же угораздило меня выбрать вот такую судьбу, то ли будущим родителям хотел помочь, когда решал прийти в этот мир, то ли решил, что без этих травм не смогу развиваться. В любом случае тема травмы для меня более чем актуальна.
Странная получается ситуация - травмирующая ситуация вызывается уже присутствующей тенью, которая присутствует где то, то ли у ребенка, то ли у его родителей, но, так как в процессе разворачивания травмирующей ситуации энергия, которая возникает в ней все равно не находит выхода, появляется новая тень, т.е. тень рождает тень. Это как рисунок Эшера, когда рука рисует руку.
