Посмотрел это видео. Понял, что не смогу его не выложить. Но в какой раздел? В «Мировоззрение»», как иллюстрацию его последствий, мировоззрения, в смысле? Или в «Знаки»? Причем в знаки светлые, ибо на одного не очень хорошего человека нашлась дюжина совсем иных, человечных человеков.
Но прочел один из комментариев к ролику и понял, что нужно именно сюда. Потому как, найдете вы в этом сюжете повод для разговора или нет, но крайне неоднозначно все это. Если исходить не из ситуации, а из тех, кто в ней. И от этого безмерно печально…
Это я о людях. О самом псе я просто ничего не могу сказать. Просто ощущаю его боль и совершенно детское отчаяние и всепоглощающее недоумение – «За что?..»
Из комментариев к видео:
«Жалко собаку и деда.
Довелось наблюдать как угасал старый дед сосед, бывший чекист, который много народу на тот свет отправил, и в конце жизни остался один. Жалко было не того, что он такой старый и немощный, а того как именно заканчивается его жизнь. Последний раз я видел его бредущего по коридору, на его ногах вместо носок — были одеты полиэтиленовые пакеты от нарезного батона. Ногти на ногах выросли на сантиметров пять и стучали как копыта по паркету. Разорванное трико было реально похоже на щупальца осьминога. Он шел и разговаривал, но не сам с собой, а с целой толпой, которая по всей видимости сопровождала его последние годы. И это он еще хорошо выглядел, бывали дни когда он выглядел еще более мрачно, такое даже описывать не хочется.
К нему как–то заехали далекие родственники, даже скорее друзья умерших родственников, поздравить его с 9 мая. Они сварили ему суп, а он так и не понял что с ним делать. А когда они приехали второй раз, осенью, то этот суп так и стоял на столе, суп сваренный в мае.
Я выходил жарить яичницу на кухню, а он сидел на табуретке и ждал, иногда с середины ночи, что кто нибудь из обитателей коммунальной квартиры выйдет на кухню. Я выходил, а он как заведенная кукла начинал рассказывать свои кровавые истории, которые я принимал за бред выжившего из ума старика. Как его рука превратилась в раздвоенную клешню, когда раскулачиваемый буржуй, запрятал гранату — меж шматов мяса в амбаре, как расстреливал этого буржуя в канаве, понимая что теперь его не возьмут инвалида на фронт. Рассказывал как пропал его брат, который ушел в лес за дровами с зимнюю стужу, и как в темноте по дороге домой, он наткнулся на "удачный" труп в хромовых сапогах, и как не слезали с его ног те сапоги, и как удачно у него оказался с собой топор, и как он бросил потом эти сапоги в баню оттаивать, а по утру прибежала мать и сказала что брат нашелся, на краю деревни, мертвый, без ног, и как он прятал потом эти сапоги. Скорее всего врал, поверить в то, что его байки были правдой — минимум сложно.
И таких историй было много. После них хотелось выбросить яичницу в мусорное ведро и выпить стакан холодной водки. Это потом я привык и уже не слушал чего он там бормочет.
Самое страшное в его старости, это было бремя его молодости, которое якорями зацепилось где–то там в 40–50хх, и выворачивало его разум наизнанку через гущу прожитых лет.
Я его жалел — как существо, кормил, наливал чай, а соседи ругались что я так поступаю, говорили: "Сам потом будешь за ним говно в туалете убирать", я и убирал, а хули оставалось? Материл этого мерзкого, уродливого карлика, и убирал.
Звали его Николай Палыч, про себя я называл его Николай Палач. Он очень любил 9 мая, хоть и провел всю войну за расстрелами, как дееспособный инвалид негодный к призыву на настоящую войну. Готовился к 9 мая весь год, надевал какие–то медальки на вечный пиджак. И умер по иронии судьбы именно в этот день. И что–то мне подсказывает, что земля не стала ему пухом.
Но я не могу осуждать таких стариков как Верещагин или мой Палач, там уже некого осуждать. При виде таких Палачей–Верещагиных, у меня возникает какая–то темная печаль, будто чувствуешь эманации чужой, глубокой депрессии без дна. Они платят своей старостью и своим маразмом по счету, предъявленному эдаким судьбоносным официантом, который на протяжении всей жизни бежал рядом с ними, и по первому зову бросал им в пасти, куски горячего мяса со своего чугунного подноса, и подносил запотевшие шкалики. Пусть платят, не судите. Просто смотрите на это, запоминайте, и уходите своими нетоптаными тропинками, к своей старости.»
Отсюда: http://dirty.ru/comments/321673
Тема закрыта
